1.2.    Колонизационная политика самодержавия в Сибири XVIII — начала XX в.: этапы и направления

Восток россии миграции и диаспоры в переселенческом обществе - В.И. Дятлов

Назад 28 Вперед

1.2.    Колонизационная политика самодержавия в Сибири XVIII — начала XX в.: этапы и направления

Внутренний характер колонизации решительным образом повлиял на характер переселенческого законодательства и ко­лонизационной политики русского правительства, перед ко­торым стояли задачи не только регулирования миграционных процессов, но и упорядочение методов и форм водворения на окраинах. Очевидно, что интересы внутренних губерний и окраин находились в сложном противоречии[55].

Сохранение крепостного права в центре страны не позво­ляло государству свободно распоряжаться зависимым кре­стьянским населением, поэтому подавляющее большинство прибывших крестьян в Сибирь в XVIII в. были беглыми по­мещичьими или черносошными (государственными) крестья- нами[56]. Вольнонародная колонизация была в известной степе­ни выгодна государству, поэтому особых усилий по возврату беглых крестьян, как правило, не предпринималось, хотя до­пускалось принудительное переселение вновь прибывших в Сибирь в районы первейшей государственной необходимо- сти[57]. В XVIII в. это территории императорского Кабинета на Алтае, притрактовая полоса в Барабинской степи, Приирты­шье (Пресногорьевская, Кузнецкая, Иртышская линии), За­байкалье, Якутско-Охотский тракт).

Обеспечивая русское присутствие на азиатских окраи­нах, государство способствовало в первую очередь заселению стратегически важных территорий — трактов и пограничных линий, укомплектованию штата административных учрежде­ний и пополнению военных гарнизонов, используя при этом доступные колонизационные элементы: ссыльных расколь­ников, казаков донского и запорожского войск, бессрочно отпускных солдат, уголовных ссыльных. «Штрафная коло­низация» в XVIII в. была важным источником пополнения рабочей силы на казенных и частных заводах и рудниках. Но уже на ранних этапах колонизации сибирская администра­ция, признавая негативное влияние ссыльных, запретила приселять ссыльных к старожильческим деревням, «дабы ле­ностью ссыльных не заражать местное население». Ссыльно­поселенцы, как и прочие слабо инкорпорированные группы, во многом определяли специфику сибирского крестьянского общества, оказывая влияние на самые разные сферы его жиз­недеятельности, например экономическое положение хозяй­ства старожилов, их психологию, практику управления и т.д. Слабые и несостоятельные в экономическом и общественном отношении поселенцы неизбежно становились эксплуатируе­мой частью общества, на которых почти не распространялись ни общинная демократия, ни мирское сострадание. Народник Н.М. Астырев, наблюдая за отношениями между старожила­ми и поселенцами, образно заметил, что поселенцы являлись «жирной почвой для развития эгоистических наклонностей, притупляли в местном населении и без того недоразвитые в нем альтруистические чувства». Поселенец, особенно принад­лежавший к иной этнической, языковой или социальной сре­де, не чувствовал привязанности к новым обычаям и местам, куда он попал не по своей воле. Чувство оторванности закре­плялось неполноправным положением, в которое он попадал на месте приписки.

Назад 28 Вперед