В это время он усердно

Русскоязычный человек в иноязычном окружение - Е. Протасовой

Назад 131 Вперед

В 20-е годы знаковым местом для всех русских стал Монпарнас. Здесь впервые сошлись ху­дожественные школы Востока и Запада. «Мечтой художников двух континентов стал воздух свободы, ориентиром - великие имена мэтров этого квартала. Пикассо, Шагал, Цадкин, Ван Донген, Фуджита здесь встретились с французами: Матиссом, Руо, Дереном, Вламинком, Ут­рилло и др.» [Warnod 1949: 228]. Здесь русские художники осваивали живопись в парижских «свободных академиях». В 1915 году критик Андрей Левинсон, впоследствии также оказавшийся в Париже и заложивший основы французской критики балета, писал в статье о художнике А. Арнштаме, приезжавшем в Париж уже в 1901 году, а в 1905 активно работавшем в открытых натурных классах: «Его единственной школой сделался Париж не столько в буквальном смысле, сколько по милости той невесомой эманации, тех бодрящих флюидов живого искусства, кото­рые исходят от самой атмосферы великого города. Все те художники, которым суждено было ощутить это благодеяние Парижа, сохраняют отпечаток неяркий иногда, но неизгладимый. В это время он усердно рисует и пишет живую натуру в вольной мастерской Палетт и в Шомьер, которой за последние годы не миновал, кажется, ни один русский парижанин...» [Левинсон 1915: 3]. Оказаться студентом Гранд Шомьер и Ла Палетт мог каждый, державший в руке кис­точку и карандаш. Немаловажно, что посещение академий давало вид на жительство в Париже и определенный социальный статус. Таким образом, Ла Палетт и Гранд Шомьер становились важнейшим местом в адаптации русских беженцев, пусть даже и не мечтавших сделать искус­ство своей основной профессией.

Почти одновременно и часто независимо друг от друга к изобразительному искусству обратилась целая группа выходцев из российских регионов, находя­щихся за чертой оседлости, а также из восточноевропейских стран и провин­ций Западной Европы. Появление на парижской арт-сцене художников, вы­рвавшихся из бедных еврейских семей, было акцией неповиновения или, как сейчас бы сказали, диссидентским движением, поскольку иудейская традиция отнюдь не поощряла занятия фигуративным искусством. Стоит также заметить, что так называемая группа еврейских художников Парижской школы, словно продолжая диалог с историческим прошлым, так и не вышла за рамки фигура­тивного творчества. (Или, скорее, именно фигуративных художников относят к этой группе, выводя за ее рамки группы художников и скульпторов- абстракционистов еврейского происхождения, таких как Баранов-Росинэ, Экс- тер, Певзнер, Габо, Липшиц, Соня Делоне и др.)

Назад 131 Вперед